Именно во время одного из посещений небольшого трактирчика-виноградника Мария сообщила ему в какой-то день, сначала более всего в виде шутки, — наверное, потому, что новость не только радовала ее, но в то же время и смущала:

— Густи, ты любишь меня так же, как и раньше?

— Так же, как и тридцать лет назад, дорогая цингарелла. Что вдруг вспомнила давно ушедшие времена?

И, взяв ее руку, стал по очереди целовать каждый палец.

— С чего это тебе захотелось вдруг задать такой вопрос? В семье каких-нибудь буржуа это можно понять, что жена хочет попросить новое меховое манто или по крайней мере шляпу. Ты же в состоянии сама все это купить. Тогда в чем дело? Может, нацелилась на Тито Скипа и хочешь убедиться, переживу ли этот удар? Тогда знай: сопротивления не будет. Просто застрелюсь, грех же упадет на эту прелестную, рассудительную головку.

— Не думаю, что все обстоит так трагично. Скорее склонна думать, что найдешь успокоение у этой неугомонной Марики Рокк, которая кружит по всей Европе, все приближаясь и приближаясь к Берлину.

— Это верно. К сожалению, я не из числа людей, которые могут сравниться в могуществе с теми, кто поддерживает ее головокружительные пируэты. Иначе показал бы некоторым цыганочкам, как задирать нос только потому, что в Милане пели с самим Антонио Кортесом. Между нами говоря, это не человек, а развалина.

— Не хули ближнего своего, Густи. Мужчина в полном расцвете сил. И не забудь, то была первая моя любовь… из числа оперных певцов! Господи! Как молода была я тогда!

— Да-а-а! И когда подумаешь, что с тех пор прошла целая вечность!.. Это было восемь лет назад, не так ли? Но оставим шутки. Ты хотела что-то сообщить, правда?

— Сейчас даже не знаю. Не очень-то согласуется с принятым тобой тоном…

— Что касается меня, то я уже настроен серьезно. И весь — слух и внимание.

Мария умолкла, и со стороны могло показаться, что она задумчиво оглядывает холмы, покрытые пока еще свежей листвой виноградников. Игривые огоньки в глазах, только что оживлявшие ее лицо, вдруг погасли. Она выглядела слегка растерянной…

— Густи, думаю, что у нас… что у нас вскоре будет ребенок.

— Ха!

Он подскочил со стула и сел рядом с ней, крепко обнял ее и прижал к себе.

— Замечательно! Сидим тут, болтаем всякую чепуху, а о главном — ни слова! Мисси, дорогая! Не хочу выглядеть мужчиной, который дни и ночи только о том и мечтает, чтоб не прервался его род. Но новость потрясающая, уверяю тебя. Но с чего это у тебя такая озабоченная мордашка? Или, может… Думаешь, что… Что это как-то скажется на карьере?