— Полтора года работала, раза два-три получала, — хмыкает Копылова. — Это когда Людмила Васильевна в отпуск уходила, и ее кто-то замещал, и когда она болела…

Кромов недоуменно приподнял брови:

— Почему вы связываете получение премий с отсутствием Мозжейкиной?

— Она же начальник планового, — сказала Копылова таким тоном, словно втолковывала малолетнему ребенку прописные истины. — А премии платят, если план выполнен по всем показателям. Даже сдача макулатуры учитывается и металлолома… А разве на нашей фабрике такое когда-нибудь бывало?.. Вот и должна все-все увязать плановичка…

Кромов наконец сообразил:

— Мозжейкина не хотела делать приписки?

— Почему приписки? — сурово одергивает хозяйка.

— А как же иначе? Разве получают премии при невыполненном плане? — вопросом ответил Кромов.

— Не знаю я… Вот до Мозжейкиной работала плановичка, так вся фабрика премию регулярно получала.

— Откуда вы знаете?

— Не в лесу живу, работницы рассказывали.

— Директору, конечно, это не могло нравиться, — больше для себя, чем для собеседницы, проговорил Кромов. — Ну, да ладно…

— Не нравилось ему это, — подтвердила Копылова. — На планерках, когда Мозжейкина докладывала о выполнении и недовыполнении плана, он весь как помидор южный становился.

— Почему — южный? — рассеянно уточнил Кромов.

— Так у нас же они не вызревают, — рассмеялась женщина. — Сибирь — край вечнозеленых помидоров… Поговорка такая, приятель моей подруги употребляет, на ВАСХНИЛе работает.

Подумав, что совсем отстал от жизни, даже никаких новых поговорок не знает, Кромов усмехнулся:

— Забавно… Анна, а ваш директор любит женщин?

Копылова покраснела, как южный помидор, опустила лицо, затеребила край юбки:

— Кажется… да…

— Из чего вы заключили? — решил уточнить оперуполномоченный, слегка сомневаясь в компетентности женщины в данном вопросе.