Меред смотрела на нее во все глаза, а Атеа медленно опускалась на колени перед ней, улыбаясь ей и находя ее ладони.

— А как же все… — она не сумела вымолвить то, что назойливым колоколом стучало в голове, но того и не потребовалось: Атеа мягко качнула головой.

— Плевала я на всех, Меред, если честно. Я не верю в сказочное «долго и счастливо». Долго и счастливо не бывает. Бывает коротко и хорошо, бывает как угодно — но только не так, как в балладах и песнях. Я верю в то, что нам с тобой дано великое счастье — знать друг друга до скончанья времен. Богиня вряд ли может одарить нас большим — но я бесконечно благодарна ей за этот дар, Меред. Бесконечно.

С каждым словом сердце Меред болезненно билось о грудную клетку — и с каждым словом оно затихало в этих ласковых и теплых руках. Она видела, как все вокруг становится светлее, легче, как с камней вокруг сходит серая их кожа, обнажая душу, мерцающую эльфийским стеклом. И все вдруг стало таким простым, и она вдруг осознала, что Атеа, ее сумасшедшая Атеа с ветром в дурной голове, права. Что она — вот такая, и иной быть не может, и иную она никогда бы не полюбила. И что обладать ею и любить ее — это совсем иные вещи.

И, покрывая кроткими поцелуями ее ладони, Меред наконец-то поняла, что действительно любит ее.

Потом было еще вино, которое вдруг оказалось сладким и приятным.

За тебя, любимая. Меред осушила бокал до дна, наслаждаясь летним вкусом, горечью полевых цветов и терпкостью налитой солнцем ежевики. В комнате пахло андарской степью и северными склонами, поросшими вереском и полынью, в комнате пахло ею, и она говорила, без конца говорила, вспоминая самые забавные и нелепые случаи в их жизни, и Меред смеялась, любуясь такими красивыми чертами бесконечно родного лица.

Потом Меред пела, на ходу заплетая слова, глядя ей прямо в глаза, и знала, что эта песня — о ней. Как и все песни, как и все стихи, как и все строки, коими были исписаны страницы ее ветхой тетради и страницы ее собственной души. Атеа смотрела, слушала так внимательно, а потом долго-долго молчала, хмуря тонкие брови — как и всегда.

Ты правда думаешь, что я нашла все, что искала?

Да.

Меред постаралась все запомнить — и точно знала: если однажды она решится переписать эти слова в блокнот, вспомнит все до единого. Просто знала — и все.

Ты снова ищешь дорожки-тропинки

К златым вратам своего королевства,

Босые ноги щекочут травинки,

Как в милом далеком детстве.

Ты — снова принцесса, я — шут-скоморох,

Которых свела колдунья-судьба…

Твой жемчуг рассыпался в мягкий мох,

На месте том появилась вода.