— Богиня, как же хорошо, — Даэн умиротворенно вздохнула, позволяя телу расслабиться.

Послышался шорох рядом, и женщина, скосив глаза, увидела, как Мара ложится рядом на бок, повернувшись к ней лицом. Несколько минут они так и лежали, глядя друг на друга и просто дыша, наслаждаясь ласковой тишиной, что забрела в эту комнату и на короткое время укрыла их от суматох и надвигающихся бед. Глаза ведьмы с солнечным колесом у зрачка блестели, отражая блики рыжих огоньков пламени, и легкие теплые тени ложились на ее скулы, накрывали волосы мягкой вуалью. Даэн протянула руку и провела ладонью по ее щеке, и Мара, чуть улыбнувшись, прикрыла глаза, принимая эту тихую ласку. Молчание, заполнившее комнату, было прозрачным и золотым.

— Все хорошо? — ее мягкий голос вывел Даэн из теплого сонного оцепенения, и Птица улыбнулась в ответ, фокусируя взгляд на любимом лице.

— Конечно. Не беспокойся, — она еще некоторое время молчала, а затем перекатилась на бок, и их лица оказались на расстоянии ладони, — Знаешь, меня всегда поражала та легкость, с которой ведуны творят чудеса. Еще тогда, когда мы встретились с тобой в Лойнаре, и ты одним лишь взмахом ресниц зажгла свечу…

— Все было не так поэтично, Даэн, — Мара рассмеялась, — Ресницы тут уж точно не причем. Но спасибо за красивые слова, — притихнув, она добавила, — К чему это ты?

— Огонь в руке, — пояснила Коршун, — Ты не шелохнулась, даже пальцем не двинула — а он появился, словно из ниоткуда. В этом — такая странная, дивная красота…

— То же самое я могу сказать и о твоем искусстве. Оружие в твоих руках поет, видит Бессмертный, — Даэн непонимающе приподняла брови, но Мара лишь мотнула головой, — Не спрашивай, объяснить я не смогу. Просто оно словно становится частью тебя, и вы поете — единым звуком, единым тоном. Ты и впрямь танцуешь, Даэн. Лучше, чем все танцовщицы мира. Я не знаю, как ты так делаешь.

Внутри загорелся странный, теплый огонек, напоминающий доверчивую синичку, которая опускается на протянутую ладонь, чтобы стянуть несколько зерен из человеческой открытой руки. Даэн улыбнулась этому ощущению, а затем резко села, озорно поглядывая на ведьму. Из волос, растрепавшихся в пути, посыпалось сено, но Птице было все равно: что-то детское, родное сейчас вдруг возвратилось к ней, и упускать этот миг она не собиралась. Женщина поднялась на ноги и протянула Маре руку.

— Вставай-ка, злая ведьма Гарварнского леса. Будем учиться танцевать.

========== Глава 43. Дары ==========

Пушистые кучи сена они разворошили и спихнули поближе к стенам, чтоб ненароком не подскользнуться. Даэн медленно расстегивала рубашку, усмехаясь и глядя, как Мара подтыкает подол длинной теплой юбки и ворчит о том, что это — самая дурная идея Птицы за все то время, что они путешествуют.