Через некоторое время Мара уже тяжело дышала, но губ не размыкала, чтоб попросить передышки. Ее пытливый взгляд провожал каждое движение Даэн, когда та изворачивалась, медленно показывала ей базовые связки, и все ей было интересно, все она пробовала. Юбка мешала ей, мешало собственное тело, не приученное к оружию — но Птице нравилось наблюдать за ней: во всех ее движениях скользило стремление понять — и сделать правильно. Она переспрашивала — совсем как ребенок, под руководством старших впервые делающий сложную работу, и всякий раз удовлетворенно кивала, когда то или иное получалось, или недовольно морщилась, если руки не слушались. Даэн, следящая за ней, ощущала себя Наставницей, к которой привели несмышленую девчонку — и в этом было что-то невероятно светлое.

— Так, достаточно, — бодро подытожила она, опуская Крыло. Тело разогрелось, и Даэн с каким-то удовольствием отметила, что абсолютно не устала, — Сейчас подышишь — и попробуешь что-нибудь сделать.

— Что? Напасть на тебя? — глаза Мары чуть заметно расширились, когда та не сумела совладать с собой, и ресницы ее дрогнули. Сердце Даэн пропустило удар: сейчас она, как никогда, чувствовала себя живой. И Мару — тоже.

— Можешь попробовать, конечно, — она принялась баловаться, перебрасывая клинок из руки в руку, заводя его за спину, разворачивая и со свистом рассекая воздух, — Но учти — я выбью его у тебя из рук в первый же миг, а тебя уложу на лопатки.

— А что тогда? — Мара пропустила мимо ушей ее шуточное самолюбование, холодно вздернув бровь. Даэн хорошо знала, что это — всего лишь маска, всего лишь одна из граней ее, а под ней прячется все та же диковатая босоногая девочка, которая во снах Даэн пускала по весне кораблики из коры в молодых звенящих ручейках и смеялась. Улыбнувшись нежному образу, Птица отступила на несколько шагов назад.

— Потанцуй мне, — и, предупреждая вопросы, продолжила, — Мы пробовали с тобой несколько связок — их можно сочетать так, как тебе удобно. Каждая из этих связок — это, по сути, слово молитвы, с помощью которой мы обращаемся к Хартанэ. Нужно только найти ключ — и она отзовется. Вот здесь, — кивком головы она указала на грудь Мары, — Будет горячо, будет тяжело рукам, тяжело и как-то… сильно. Это как взять раскаленную сталь, когда она еще гибкая, но не обжечься. Когда ощутишь, что рука начнет тяжелеть — прислушайся внимательно: это может быть простая усталость, а может быть и ответ. Придумай свой танец сама, и, если он понравится Богине, у тебя все получится.

— А если нет? — ведьма с сомнением посмотрела на Коршуна. Та пожала плечами: