Затем, без предупреждения, Мадира толкнула Калей через Врата.

Амир вскрикнул, но с губ его не сорвалось ни звука, пока он наблюдал, как Калей исчезает. Мадира повернулась, сдвинула складку пояса и достала маленький темно-синий флакон. Яд. Она подошла к Амиру и протянула ему флакон:

– На. Этого ты хотел. Бери.

Амир захлопал веками. Перед ним все еще стояла картина, как она проталкивает родную племянницу через Врата пряностей в причудливую речную империю Мешта, не дав ей Яда, чтобы вернуться назад. Но миг колебания миновал. Рука поднялась словно сама собой и приняла пузырек. Молодой человек откупорил пробку и втянул воздух. Действительно Яд. У него в руках.

Возбуждение волной прокатилось по телу. Будущее, о котором он мечтал, раскинулось впереди. Амир не сомневался, что Илангован сбежал обратно в Черные Бухты, и теперь он может примкнуть к нему. Харини тоже может пойти. Это была заманчивая картина, одна из тех, от которых нелегко отказаться. Но тогда…

Медленно, как бы против воли, он вернул пузырек Мадире. Та сдвинула брови.

– Нет смысла, – сказал Амир. – Где бы я ни прятался – в Черных Бухтах, в Ралухе или еще в каком месте восьми королевств, – Маранг и юирсена найдут меня. Найдут мою семью и всех, кто мне дорог или кто знает тайну Иллинди. Единственный способ спасти мою семью – это передать тебя Марангу.

Мадира улыбнулась:

– Не думаю, что стоит рассматривать эту возможность.

Легкий ветерок пролетел мимо, принеся не только аромат имбиря, но и призрачный шепот и воображаемые крики людей, умирающих под мечами в восьми королевствах.

– Ты рискуешь жизнями тысяч человек, – сказал Амир. – Десятков тысяч.

– Никому не придется умирать, – возразила Харини. – Я думала, это стало более чем понятно, когда мы с Мадирой отказались выдавать секрет олума и Иллинди блюстителям престолов во время пира. Амир, будь благоразумен. Мы не стали бы затевать это дело, рискуя навлечь гнев фанатиков вроде Маранга и юирсена, если бы не знали средства избежать оного.

– Из-за вас пятьдесят с лишним человек из вратокасты отправятся завтра утром в Завиток.

Харини потерла лоб:

– Этого можно было избежать, если бы вы не бросились за нами в погоню, натравив на нас весь остров.

Мадира сложила пустой теперь кисет Калей и отшвырнула его.

– Если ты бросаешь вызов моим поступкам, не понимая, что я делаю, то вынуждена сказать, что я разочарована тем, кого Маранг и Кресла выбрали своим защитником.

– Я этого не хотел, – запротестовал Амир. – Я не просил Маранга посылать меня сюда, угрожая идущей по пятам смертью. – Он опустил шамшир. – И еще, я, может быть, и понял бы, расскажи Харини мне все тогда, в киле. Но вместо этого мне пришлось складывать все частица за частицей, час за часом, поступок за поступком, видя, как с каждым поворотом рушится моя судьба. Что теперь? Теперь я знаю, что ты делаешь. Ты обманула всех, прикинувшись, будто разыскиваешь листья кориандра, чтобы обратить олум в другие специи, представив тем самым доказательства его могущества. Но вам не это было нужно, не так ли? Вам просто требовалось выманить юирсена из Иллинди. Вот что имел в виду Файлан, умоляя Маранга не посылать армию. Он раскрыл твой умысел. Файлан знал, что твоя цель – заставить юирсена покинуть их пост под горой. Оставить пост, призванный… – Тут он судорожно перевел дух. – Призванный охранять Уста. Файлан послал меня в Иллинди, чтобы не дать Марангу сделать это.