– Не убивай их! – взмолился Амир.

Калей фыркнула и сдула с глаз прядь волос.

Из лежащих кто хватался за грудь, кто за ногу, кто за голову, но крови не было, если не считать парня, которому Калей выбила кулаком зуб. Первое время мешти валялись, как сокрушенные бурей деревья, потом заерзали на полу храма, издавая хриплые стоны.

Последним упал торговец тиковым деревом, мужчина рослый и дородный. Калей поднырнула под его атаку, затем захватила его локоть и вывернула. Вопль купца нарушил мирное щебетанье птиц, и те шумным облаком взмыли с деревьев в небо. Пока торговец силился встать, Калей впечатала колено ему в подбородок. Амир услышал глухой треск, и бедолага повалился на своего товарища, задергавшегося под весом такой туши.

Осталась только женщина.

– Уста не простят вам ваш грех! – Глаза ее полыхнули огнем проклятия, свойственного обиженным. – Пусть язык ваш останется без специй, когда вам захочется ощутить их вкус сильнее всего.

С этими словами она повернулась и побежала, потом споткнулась о торчащую ветку и ничком рухнула на землю. Амир чуть не подавился со смеху, но прямо у него на глазах женщина быстро поднялась и припустила к реке.

Долгое время тишину нарушали только стоны торговцев-мешти. Калей смотрела на идола Врат, грудь ее вздымалась, пот выступил на лице. Сложно было сказать, извиняется она или ругается.

– Я… ох… Спасибо тебе. – Амир почесал затылок. – Но тут, знаешь, ничего необычного.

– Возможно, – буркнула девушка. – Нигде в писаниях не сказано, что низшим… – Она прикусила язык. – Что вам нельзя входить в храм.

Амир улыбнулся:

– Иногда мне кажется, что заповеди, которыми вас пичкали в юирсена, очень далеки от реалий восьми королевств.

– Заповеди тут ни при чем, – возразила Калей, бросив брезгливый взгляд на копошащихся на земле мужчин. – Это всего лишь болваны. Неверные.

– Ты бы удивилась, узнав, какие они набожные.

Девушка насупилась:

– Не хочу больше говорить об этом. Так что, пойдем искать мою тетю, или как?

Амир кивнул и достал из-за пазухи флакон с Ядом:

– Тебе понадобится вот это. И не забывай: в Амарохи – никаких разговоров.

Амарохи. Прекрасное, предательское Амарохи. Запах сосны и кедра, прохладный ветер с холмов, туман, стелющийся под ногами и притупляющий ощущения. Шепоток бюльбюля перекликается с хриплой беседой горных воронов.

Среди этой неги угнездился камфарный аромат гвоздики. Зимней пряности.