– Откуда ты знаешь, что мы идем в правильную сторону? – как-то спросил Амир.

– Было бы проще, если бы ты задавал меньше вопросов, – огрызнулась Калей.

– Это был первый.

Калей насупилась. Амир достал из кармана штуковину, которую стащил у Хасмина в тронном зале в ночь праздника. Стекло на поверхности предмета блеснуло на солнце.

– Вдруг это поможет?

Калей вырвала у него устройство и стала вертеть в руках.

– Хасмин, верно, прихватил его у кого-то из пиратов в Черных Бухтах, – продолжил он. – Мне показалось, что это старинные часы. Но это больше похоже на некий прибор, указывающий направления. Вот эта черная стрелка, что колеблется внутри, всегда указывает в одну сторону, как ни повернись, – на север.

Калей не сразу признала, что это ценное приобретение. Она тянула время, искоса поглядывая на механическое чудо. Девушка стала поворачиваться на месте, после каждой четверти оборота вглядывалась в устройство, поднимала и опускала его. Потом коротко кивнула:

– В Иллинди есть пословица, что вор нигде не пропадет.

Сказано это было без улыбки.

Маленькая победа. Она делала его цели в этой отчаянной миссии чуть-чуть более определенными.

Семья. Чашники. Отец.

Это не меняло осознания факта, что он находится не на своем месте. Предводитель из него никакой, он это всегда знал. Карим-бхай мог иметь иное мнение, но Амир знал, что с Илангованом ему не тягаться. Врата свидетели, из него не выйдет даже такого вожака, каким был некогда в Чаше его отец. Иное дело – идти за кем-то следом или подражать кому-либо, вот в этом он мастак. Эта привычка настолько укоренилась, что даже сейчас, в походе через лес, он уступил честь прокладывать дорогу Калей. Девушка время от времени устремлялась вперед в погоне за большим мотыльком или попугаем, перескакивающим с ветки на ветку. Амир замечал в ней проблески стремления увидеть этот мир во всей его красе, но проблески эти быстро угасали под натиском долга, привитого строгим воспитанием адепта юирсена. Стремление найти Мадиру приобрело черты ярости, в которую она завернулась, как в плащ. Этот плащ распахивался иногда на краткий миг, но большую часть времени оставался плотно застегнутым.

Они шли уже несколько часов. Амир посмотрел на небо; через ткань его пальцы нащупали лежащий в кармане свисток.

– Как думаешь, она его действительно спустит? В конце дня?

– Он не ее, чтобы спускать, – отрезала Калей. – Бессмертных Сынов нельзя приручать.

– Это ты изложила предельно ясно.

– Но ты при этом высказал вслух свои сомнения.

– Есть у меня такая склонность, – с иронией заявил Амир. – Надеюсь, ты меня простишь.