4

4

Анисим босиком, в одних трусах прошлепал к двери, спросил:

— Кто там?

Голос соседки Людмилы Захаровны потребовал:

— Открой!

Она говорила так, словно собиралась войти в собственную квартиру. Преодолевая злость, стараясь быть спокойным, Анисим ответил:

— Не могу. Извините. Я из душа и не одет.

— Открой, кому говорю, — повторила соседка. Анисим вздохнул: с этой ничего не поделаешь, придется открыть. Не отцепится.

— Тогда подождите, — сказал он, — я сейчас оденусь.

— Только поживей!

Анисим пошел в ванну, снова натянул влажную от пота рубаху, влез в джинсы… Что им всем надо? — с отчаянием думал он. Что им всем сегодня от меня надо?

Когда он открыл дверь, Людмила Захаровна решительно оттиснула его в сторону, прошла в комнату, как в свою собственную, уселась в кресло. Из волос ее по-прежнему победно торчали бигуди, лицо лоснилось от косметического крема.

— Что сегодня, суббота, что ли? Банный день устроил! Порядочные люди работают, а он под душем прохлаждается!

— Извините, — сказал Анисим, — но разве мыться надо только по субботам?

Она не ответила, передернула с презрением полными плечами, обтянутыми дорогим атласным халатом. Оглядела хозяйским взглядом комнату, все ее углы и даже, подняв голову, осмотрела потолок.

— Ф-ф-фу! Пылища! — сказала она. — И ремонт, наверное, лет десять не делали… Живут же люди!

— Говорите, что вам нужно, — сдержанно сказал Анисим. — У меня нет времени.

— Ишь ты, какой занятой, — усмехнулась Людмила Захаровна. — На душ у него есть время… Ну, так вот что я тебе скажу, как член общественного совета при ЖЭКе: будешь всяких прощелыг в дом пускать, мы тебя призовем к порядку. Сегодня один вас обворовать пытался, завтра другой в мою квартиру полезет.