– Не смейся. Тут ничего нет забавного. По-моему, эта мисс… эта женщина хотела что-то сделать для госпиталя – можешь себе такое вообразить? Она предложила приходить ухаживать за ранеными каждое утро. Конечно, миссис Элсинг чуть не умерла от подобной идеи и приказала ей выметаться из госпиталя. А она говорит: «Я тоже хочу что-то делать. Разве я не настоящая конфедератка, как и вы?» Знаешь, Скарлетт, я была прямо тронута ее желанием помочь. Не может быть, чтоб она была совсем испорчена, если хочет помогать Делу. Ты считаешь, это очень дурно – думать как я?

– Ой, да ради бога, Мелли, кого волнует, что ты там себе думаешь! Что она еще сказала?

– Она сказала, что наблюдала за дамами, которые ходят в госпиталь, и ей показалось, что у меня… что у меня доброе лицо, поэтому она меня и остановила. У нее были какие-то деньги, она хотела, чтобы я взяла их и употребила на нужды госпиталя, но не говорила ни единой душе, откуда они поступили. Говорит, миссис Элсинг ни за что не допустит, если узнает, что это за деньги. Слышишь? «Что это за деньги!» Вот тогда-то я и подумала, что сейчас грохнусь в обморок. Мне было очень не по себе, я только и хотела поскорее удрать, вот и сказала что-то идиотское, вроде: «Да, конечно, очень мило с вашей стороны». А она улыбнулась и говорит: «А с вашей стороны это очень по-христиански». И сунула мне в руку грязный носовой платок. Ух, чувствуешь, как духами несет? – Мелани разжала руку и показала завязанный узелком мужской носовой платок, запачканный и непереносимо надушенный; внутри лежали монеты. – Она меня благодарила и что-то сказала насчет того, что будет приносить мне деньги каждую неделю, но тут как раз подъехал дядя Питер и увидел меня! – Мелли залилась слезами и прижалась щекой к подушке. – А когда понял, кто это со мной, то… Скарлетт, представляешь, он накинулся на меня с криком! На меня никто, никогда в жизни не кричал. Он мне приказал: «Ты сейчас же, сей минут, сядешь в этот кипаж!» Я села, конечно, что мне еще оставалось делать, и он всю дорогу до дому пилил и ругал меня отчаянно, не давал ничего объяснить и обещал все рассказать тете Питти. Скарлетт, прошу, пойди вниз и упроси его не говорить ей. Может быть, он тебя послушает. Да ведь тетя будет сражена на месте, если узнает, что я хотя бы посмотрела этой женщине в лицо! Ты пойдешь?

– Да, пойду. Давай только посмотрим, сколько там денег. Чувствуется, что тяжелый.

Она развязала узелок, и на кровать выкатилась целая горсть золотых монет.

– Скарлетт! Да тут пятьдесят долларов! И в золоте! – разахалась Мелани, пересчитав блестящие кружочки. – Скажи, а как ты думаешь, это будет правильно, вернее, возможно ли вообще употребить такие деньги… таким способом добытые деньги – для мальчиков? Может быть, Господь поймет, что она хотела помочь, и простит, что они порочные? Как подумаешь, сколько разных нужд у госпиталя…