Па, я думал, мы дадим янки покушать их собственного лекарства, но генерал говорит НЕТ. А лично мне плевать, пусть хоть расстреляют, удовольствие поджечь дом какого-нибудь янки того стоит. Па, мы сегодня шли маршем через самые громадные кукурузные поля, какие я видел в жизни. У нас дома такой кукурузы нет. Ну, должен признаться, мы втихаря малость пошуровали в этой кукурузе, потому что мы все порядком оголодали, а раз генерал не знает, то ничего и не будет. Но кукуруза-то зеленая, от нее нам мало хорошего. У нас все парни и так уже с дизентерией, а от этой кукурузы стало еще хуже. С простреленной ногой и то идти легче, чем с дизентерией. Па, ну постарайся все же раздобыть для меня сапоги. Я теперь капитан, а капитан обязан иметь сапоги, даже если нет нового мундира и эполет».

Но армия в Пенсильвании – вот что самое главное. Еще одна победа, и война будет закончена, и Дарси Мид получит столько сапог, сколько пожелает, и мальчики повернут к родному дому, и все опять будут счастливы. У миссис Мид глаза наполнялись влагой, когда она рисовала себе эту картину: ее солдат-сын возвращается домой, возвращается, чтобы остаться дома.

Третьего июля внезапно замолчали телеграфные провода с Севера, и молчание это длилось до середины следующего дня, четвертого числа, когда в штаб-квартиру Атланты начали понемногу капать фрагментарные, путаные сообщения. В Пенсильвании произошло тяжелое сражение. Великая битва близ городка Геттисбург. Массированные бои с участием всей армии Ли. Сообщения были неопределенные, поступали с запозданием, потому что бои шли на вражеской территории, и донесения передавались через Мэриленд и Ричмонд.

Беспокойство от неизвестности все росло, и по городу пополз страх. Ничего нет хуже, чем не знать, что все-таки происходит. Семьи, чьи сыновья были на фронте, молились Богу, чтобы их мальчики оказались не в Пенсильвании. А те, кто точно знал, что их родные в одном полку с Дарси Мидом, сжимали зубы и говорили, что это честь для них – участвовать в таком крупном сражении, которое покончит с янки раз и навсегда.

В доме тети Питти три женщины смотрели друг другу в глаза со страхом, который не могли скрывать: Эшли был в том же полку, что и Дарси.

Пятого июля пришли злые вести, но не с Севера, а с Запада: Виксбург пал, пал после долгой, изнурительной осады, и практически вся долина Миссисипи, от Сент-Луиса до Нового Орлеана, попала в руки янки. Конфедерация оказалась разрезанной надвое. В другое время по всей Атланте поднялся бы плач великий, но сейчас было не до Виксбурга. Все помыслы были о Пенсильвании, о Ли, о решающей битве. Потеря Виксбурга еще не катастрофа, лишь бы генерал Ли выиграл Восток. Там Филадельфия, Нью-Йорк, Вашингтон. Захват этих городов парализует Север, и поражение на Миссисипи уже не будет так важно.