И война, и остальной мир – все это было за пределами «Тары». А для обитателей плантации ни того ни другого не существовало, кроме как в воспоминаниях, которые следовало изгонять, когда они набрасывались на тебя в минуты наибольшей усталости. Внешний мир отступал перед требованиями пустого или полупустого желудка, и жизнь сводилась к двум взаимосвязанным понятиям: еда и как ее достать.

Еда! Еда! Почему у желудка память дольше, чем у разума? Скарлетт умела управляться с мучительными мыслями, но с голодом – нет. Каждое утро, лежа в постели, еще на грани сна и яви, до того, как память обращала ее рассудок к войне и проблеме голода, она свертывалась калачиком в полудреме, ожидая дивных запахов жареного бекона и свежевыпеченных булочек. И каждое утро она резко отфыркивалась от реального запаха пищи, которая ее ждала.

На столе в «Таре» теперь были яблоки, ямс, арахис и молоко, но даже и такой примитивной снеди никогда не хватало. Три раза в день видеть одно и то же – поневоле вспомнишь прежние дни и былые трапезы, ужин при свечах и божественно пахнущие блюда. Как беззаботно относились они тогда к пище, изобильной сверх меры! Булочки, плюшки, печенье, вафли, блинчики, политые маслом, – и все в один раз! Ветчина на одном конце стола, жареные цыплята – на другом; мясные рулетики в горшочке, сочные, плавающие в радужной от блесток подливке; фасоль, уложенная горками на расписном фаянсе; жареные кабачки, светло-желтая тыква, морковка со сливками, такими густыми – хоть ножом режь. И три десерта, кому что нравится: шоколадный торт, ванильное бланманже и пышный бисквитный торт с кремом, украшенный поверху сбитыми сливками. Воспоминание о таких вкусных вещах имело власть вызывать слезы на глазах – то, что бессильны были сделать война и смерть. Оно имело власть и над ее вечно ноющим, пустым, урчащим животом, вызывая тошноту при виде сегодняшней еды.

Но вообще, что касается аппетита, по поводу которого вечно сокрушалась Мамми, то он присутствовал – здоровый аппетит девятнадцатилетней девушки, возросший теперь вчетверо от тяжелой, без отдыха, работы, какой раньше она и ведать не ведала.

Проблема аппетита в «Таре» была не только у нее: куда ни повернись, везде глаз наткнется на голодные лица, белые и черные. Скоро и у сестер появится неутолимый голод, как обычно бывает с выздоравливающими после тифа. Уже и малыш Уэйд заводил монотонно:

– Уэйд не любит ямса. Уэйд кушать хочет.

Остальные глухо ворчали:

– Мисс Скарлетт, если я в живот не положу чуток поболе, то и дров не смогу наколоть.