Мартин неохотно поднялся и надел шляпу. Ему приятно было разговаривать с американцем, однако надо было где-то поужинать, а потом поспать часов двенадцать. Как всегда, когда он уставал, давала себя знать старая рана на бедре.

– И куда теперь? – спросил Логан.

– Поищу своих… Я числюсь при штабе генерала Вильи, однако перед боем меня приписывают к разведчикам Дуранго.

– А-а, это ими командует Хеновево Гарса?

– Они самые.

– Майор-то жив-здоров?

– Ни царапинки.

– Особый, конечно, дяденька этот Гарса. А правда, что его хотели произвести в подполковники, а он отказался?

– Правда. Не захотел повышения.

– Надо же… А почему?

– Сказал, что еле-еле умеет читать-писать и не желает учиться. И что его вполне устраивает майорский чин и чтобы больше с ерундой к нему не лезли.

– Он не первый, кто вышел бы в генералы, грамоте не зная.

– Это верно, но разве ему втолкуешь…

Логан оглядел две латунные шпалы на воротнике у Мартина:

– А ты кто? Лейтенант?

– Да это так, для виду, чтобы придать мне весу.

Он отвязал лошадь, которая тихо заржала, почувствовав его руку. Винчестер в чехле был на своем месте – приторочен к седлу справа. Надо бы почистить, подумал Мартин. Много стрелял сегодня. Чего доброго, еще осечку даст.

– А можно задам тебе личный вопрос?

– Рискни. И посмотрим, будет ли ответ.

– Вот мне, скажем, скрывать нечего, все ясно и понятно. Воюю, потому что люблю это дело и за любовь свою получаю два с половиной песо в сутки… А ты почему?