Почему нет Агнес, что она пропустила?..

– Агнес Мерманс уже дала показания? – спрашивает Нелла у сидящей рядом женщины.

– В семь часов, госпожа, в самом начале. Так тряслась – просто вцепилась в Библию.

Женщина качает головой, и тут до Неллы доносится голос Слабберта. Арбитр разливается певчей птицей:

– Ваша супруга засвидетельствовала увиденное собственными глазами в тот вечер двадцать девятого декабря, – говорит он. – Я не решился бы тревожить женщину подобными расспросами… но сейчас ваш черед отвечать, давайте же копнем глубже. Расскажите суду, что вы видели, господин Мерманс.

Пастор Пелликорн в нетерпеливом предвкушении подается вперед.

Мерманс бледен. Он неловко ворочается на своем сиденье и кивает.

– Мы шли вдоль дальней части склада. Услышали голоса. Господин Брандт прижал этого молодого человека к стене. Я ясно разглядел его лицо на фоне кирпичной кладки. У обоих слетели шляпы и были спущены штаны.

В зале раздается единый вдох; описанная картина разнузданного насилия приводит всех в ужас.

– Джек Филипс – насколько я знаю, именно таково его имя – умолял его отпустить. Он заметил нас и принялся звать на помощь. Моя жена, как вы понимаете, испытала страшное потрясение, ведь ей случалось принимать этого купца за своим столом.

Дрожащий голос Мерманса заполняет помещение.

– Продолжайте, – говорит Слабберт.

– Брандт издавал крики омерзительного удовольствия, мы это слышали своими ушами. Я оставил Агнес и пошел в их сторону. В глазах Брандта горела похоть; при моем приближении он натянул штаны и начал свирепо избивать мистера Филипса. Потом в руке у него появился нож. Я видел, как он ударил Джека в плечо. Тот сказал правду: еще немного – и удар пришелся бы в сердце. Отвратительное зрелище. И говорить об этом тяжело.

Зал слушает затаив дыхание. Йоханнес подался вперед всем своим покалеченным телом.

– Франс Мерманс, – говорит Слабберт, – вы много лет знакомы с Йоханнесом Брандтом. Он и сам это подтвердил.

– В молодости мы вместе работали.

– И все-таки, став свидетелем преступления, вы дали показания. Помните, вы клялись на Библии. Я спрашиваю: у вас есть что сказать в его оправдание?

Кажется, Мерманс борется с собой. Он не может даже поднять глаза на скорченную фигуру Йоханнеса, предпочитая терзать взглядом свою черную шляпу.

– Он и в молодости был хитроумным. Себе на уме.

– Вы поручили Йоханнесу Брандту продать ваш товар?