Светлый фон

– Страшно? Разве есть смысл бояться неизбежного?

Энн всегда была особенным ребенком, она рано начала говорить и читать, все схватывала на лету, понимала то, чего взрослые не осознавали за всю жизнь: взрослая душа в теле ребенка. И я хотела, чтобы она познавала мир, знакомилась с его различными сторонами, но не с этой. Я предпочла бы оставить ее в неведении касательно смерти как можно дольше, лучше бы ей и вовсе не знать об этом. Слышать такие слова из ее уст больно, знать, что я заставила ее пройти через это, еще больнее.

Я подаюсь ближе.

– Клянусь, – я сжимаю ее ладонь, – я сделаю все, чтобы вернуть нас.

Я не рассчитываю, что Энн поймет, более того, не хочу, чтобы она поняла – это обещание я даю не ей, а себе. Запихиваю слезы и чувства подальше, как реликвии в старый сундук. Если бы только я могла ей признаться, если бы только могла остаться здесь, лежать с ней рядом и обнимать, слушая ее дыхание.

– Ты не можешь, – спокойно отвечает она, будто читает мои мысли.

Если она узнает, кто я, то возненавидит меня. Я сама себя ненавижу.

Я замираю. Медленно покрываюсь льдом, промерзая изнутри. Я испытала разочарование, когда поняла, что Итан не любит меня. Я страдала от нестерпимой боли, когда потеряла Крега. Я думала, что хуже уже не будет. Но сейчас я чувствую то, чего не описать словами. Мне так плохо, что хочется бесследно исчезнуть.

– Я сделаю все возможное, – обещаю я. «Или умру, пытаясь», – проскакивает тревожная мысль в голове. На этот раз Энн не отвечает, высвобождает ладонь и прижимает книгу к груди.

– Пеони, я могу тебе кое-что рассказать?

– Конечно.

– Я думаю, родители разведутся после моей смерти.

Ее слова звучат как гром среди ясного неба, хотя оно едва ли остается ясным, учитывая последние события. Я замираю, не в силах ответить. Во рту пересыхает. Тишина затягивается.

– Почему ты так думаешь?

– Кроме меня, их ничего не держит вместе. Иногда кажется, их злит, что я еще жива. Врачи сказали, что я проживу не больше полугода. С тех пор прошло почти девять месяцев.

– Нет! Они так не считают и не поступят так. Они любят друг друга, – слова вырываются изо рта, не становясь мыслями. Я ни за что в это не поверю! Сжимаю руки в кулаки.

Номер Мелани? День рождения мамы? Школа, в которой я училась? Бывшие однокурсники? Постеры, висевшие в моей комнате-каморке? Первая и последняя реклама, в которой я снялась? Ничего не помню. Я досчитаю до десяти и щелкну пальцами в надежде не вспомнить и этого разговора.

Номер Мелани? День рождения мамы? Школа, в которой я училась? Бывшие однокурсники? Постеры, висевшие в моей комнате-каморке? Первая и последняя реклама, в которой я снялась?