304

На улице, где мы жили двадцать лет назад, я не узнаю ничего – просто ничего, будто это совсем другая улица. В соседних кварталах сохранилось несколько вилл, но они затерялись среди стеклянных башен и торговых центров, отчего становится еще грустнее. В Бейруте богатые захватили центр города – это своего рода альтернативная модель закрытых поселений, настоящая безудержная джентрификация. На знаках, запрещающих оставлять собачьи фекалии, надписи исключительно на языке домработниц, скорее всего на филиппинском, ведь владельцы собак слишком благородны, чтобы выгуливать их сами.

От прошлого осталось еще меньше, чем в Каире, но, возможно, именно потому, что оно едва насчитывает более ста лет. Тем тщательнее реставрированы немногочисленные старые здания. На вывесках магазинов и кафе полно таких английских слов как «аутентичный», «локальный», «натуральный», «органический», а обедаем мы в ресторане, который каждую неделю привозит в столицу поваров из разных регионов, чтобы сохранить традиции. Концепция оказалась настолько успешной, что теперь ее копируют по всему Ливану, объясняет молодая, энергичная шеф-повар, говорящая по-английски с американским акцентом. На деньги, которые стоит одно блюдо, она могла бы накормить всю свою деревню.

* * *

Вечером я читаю отрывок из своей книги о матери, которая плачет над погибшим сыном. Бывшая нейтральная полоса между мусульманами и христианами – менее чем в ста метрах. Война была так близко, а мать парит над фронтом с такой легкостью, с какой это не смог бы сделать ни один бог.

305

– Почему все новое в Бейруте кажется уродливым, а старое таким красивым? – спрашиваю я человека, которого оставила двадцать лет назад. Было ли это правильным решением? Время меняет наше восприятие, и сейчас лучше об этом не думать. Он говорит, что тоже часто задавался этим вопросом, и мне требуется мгновение, чтобы понять, что он имеет в виду Бейрут, а не правильность или неправильность наших решений. Он пришел к простому выводу: земля здесь настолько дорогая, что каждый квадратный метр должен приносить прибыль. Без пространства для ненужного не создашь ничего красивого.

Сколько миллиардов было потрачено, чтобы восстановить нейтральную зону в центре города! Разрабатывались планы развития, привлекались реставраторы, всемирно известные архитекторы вроде Ренцо Пиано и Захи Хадид. Но единственное место в этом восстановленном центре, которое привлекает толпы бейрутцев, – ряд между двумя торговыми центрами, где на тридцати прилавках продают еду и повседневные товары из деревень. Прилавки собираются за несколько часов, покрываются пластиковыми навесами, и их общая стоимость едва достигает тысячи долларов. Уродливо? Мы начинаем задумываться о красоте только тогда, когда она перестает быть полезной.