Большие, черные буквы так и бросались в глаза, вызывая горький необъяснимый страх, похожий на тот, который она испытывала, когда в детстве видела в кухне тараканов.

Она судорожными пальцами схватила вторую газету.

«Кто ж она, эта Мария: цветок, выросший на плодородной грязи одной из окраин Леванта, или дочь богатых евреев из Галиции?»… «…много лет назад в весьма нежном возрасте ее видели в самых неприглядных кабаре Парижа в компании с весьма сомнительными лицами». «…Кто были ее ближайшие друзья? Где находятся сейчас Макс Рейнхардт, Бруно Вальтер, Эрнст Буш, Фриц Ланг?..»

«Кто ж она, эта Мария: цветок, выросший на плодородной грязи одной из окраин Леванта, или дочь богатых евреев из Галиции?»… «…много лет назад в весьма нежном возрасте ее видели в самых неприглядных кабаре Парижа в компании с весьма сомнительными лицами». «…Кто были ее ближайшие друзья? Где находятся сейчас Макс Рейнхардт, Бруно Вальтер, Эрнст Буш, Фриц Ланг?..»

— Даже Фрицем Лангом попрекнули? Прошу, забавляйся!

И швырнула кучу газет под ноги Густаву, только-только показавшемуся на пороге ее спальни.

— Все это — ответ на отказ принять их гражданство, которое так мне ненавистно! Хотят отомстить, запугать, втоптать в грязь!

Она взволнованно бегала по комнате, путаясь в полах пеньюара.

— Какая грязь! Господи, какая грязь! Вот на что способны твои новые друзья!

— Они мне не друзья.

Густав был удручен не менее ее. Он уже успел просмотреть газеты, понял, что в сложившихся обстоятельствах все это далеко не шутки. Шумиха поднята не случайно. Запугать, как сказала Мария? Но может быть и кое-что похуже. Прямая угроза, например. Видимо, она была права, когда обвиняла его в том, что перетащил ее сюда, заставил бросить Вену. Но будто и там эта черная рука не добралась бы до нее! Страхи той жуткой мартовской ночи, когда в Вену вошли фашистские танки, теперь оправдываются. Они оказались в ловушке.

— Мерзавцы! Что им нужно от меня?!

Она споткнулась о столик, с силой потянула пеньюар, купленный в Брюсселе, и порвала кружево. Затем упала, разбившись на мелкие осколки, дорогая саксонская ваза. По полу стала растекаться вода, а красные гвоздики на светлом фоне ковра казались пятнами крови.

— И еще попрекают Фрицем Лангом! Лучше бы вспомнили эту оппортунистку, его жену! Что общего у меня с ним?

— Она доказала лояльность, оставив его.

— И тем самым возмутив весь мир!

— Кто в этой стране думает о том, что говорят люди?

— В стране, куда заманил меня ты!

— Мисси! Опять за старое?.. Ты училась в этой стране. Здесь дебютировала, даже понятия не имея о моем существовании…