— После того мне и не стало покоя — мать говорила так. А с того мига, как я себя помню, она мне начала рассказывать обо всем, что сама знала. И в лес отпускала, чтоб я училась говорить с ними. Да только из всех духов я долгое время лишь с болотными огоньками и возилась — остальных не могла даже увидеть. Они ко мне присматривались, наверное, потому-то сами не показывались. А потом уже, когда я сама осталась да подросла чуть-чуть, ощутила вдруг, что во всем есть эта сила… Во всем вокруг. И духи — не что иное, как чистая энергия, сила бога, называй как знаешь. Она воплощена и слита с некоей формой — потому-то мы их можем видеть. Весь мир состоит из этой силы, из крохотных ее капелек. Все — воздух, вода, огонь, снег… — она протянула руку, и подхваченная ветром снежинка опустилась на ее ладонь, тая и обращаясь круглой блестящей капелькой, — Мы с тобой. Только наша сила заперта внутри нас, как в клетке. Вот люди и не могут общаться с духами, вот и считают их бесями, существами иной крови. На самом-то деле, все едино. Мне ведь повезло, Даэн — я родилась с этим знанием. Есть и те, кто изначально слеп и глух к этой силе, и им приходится продираться через жесткую породу форм, плоти, через эти клетки — лишь для того, чтоб однажды ощутить то, что мне посчастливилось ощутить еще в детстве, неученой и несмышленой девочке, — Мара покачала головой, — Так не должно быть. Это осознание должно жить в каждом живом сердце — не только в сердцах тех, кто выиграл у старухи-судьбы в кости, даже не родившись.

Даэн не перебивала ее, слушала внимательно, чуть хмуря красивые черные брови. Легкий ветер играл с вытрепанными из косы кудрями, путал в них свои прозрачные пальцы, заплетал меж прядей свет. Птица рассеянно потрепала свою вороную по холке, а затем обратилась к Маре.

— То есть все же можно научиться ворожить?

Мара вздохнула, пряча улыбку:

— Что ж ты не смотришь-то дальше, а, Птица? — Даэн вопросительно изогнула бровь, и Мара пояснила, старательно подбирая слова, — То, что для тебя ворожба да чудо, для меня — обыкновенная жизнь. И ничего удивительного в ней нет. Я, как и ты, гляжу на этот мир, делаю то, что мне должно делать, живу себе… Ничего больше.

— Но ты умеешь зажигать свечи одним взглядом, призывать ветра, обращаться светом… — начала было Даэн, но Мара остановила ее, подняв ладонь.

— Как и ты. Ты просто не можешь поверить в это.

Даэн фыркнула:

— Вот уж сомневаюсь, что смогу сделать хоть крупицу того, что ты умеешь — даже если буду всю жизнь вбивать себе в голову, что на самом деле в руках моих лежит колдовская сила.