Но затем Амир с горечью осознал, что Харини, в отличие от него, не вышла из Чаши. Она не находилась в ловушке собственного воображения, как это было с Амиром. Для чашника освобождение всей Чаши выглядело идеей нелепой – аппа мечтал об этом, но даже собратья-чашники называли его помешанным и с безразличием смотрели, как Амир и амма закапывают в землю его кости. Или те кости, что они считали его останками. Никто из чашников не представлял и не мог представить себе мир, где подобная свобода возможна. Права была Мадира, когда сказала: «Я удивлена, что твои мечты не совпадают с моими». Узколобое стремление обеспечить безопасность собственной семье в ненадежных Черных Бухтах стало высшей точкой освобождения, к которому стремился Амир.

Освобождения очень непрочного, как впоследствии выяснилось. И вот теперь он смотрит, как Карим-бхай уплывает, чтобы встретить свой последний час, ветер треплет волосы, а в голове бьется мысль, что этого не должно было случиться.

– И за преступление… – Амир снова сплюнул, а потом окаменел. Слова Орбалуна прокатились по памяти, подобно огненной колеснице, давя все прочие мысли на своем пути. – Махараджа, что вы имели в виду, говоря, что Карим-бхай пытался устроить побег Иланговану?

Орбалун сдвинул брови:

– Я полагал, ты уже слышал. Илангован не сбежал обратно в Черные Бухты, Амир. Он сдался властям Зарибы в порту. Сказал, что не бросит своих товарищей и не позволит им уплыть в Завиток без него.

Грудь Амира захлестнула волна торжества, и этот поток смыл стены сомнения и несчастья, стеснившие его сердце с того самого мига, как он увидел бредущего на корабль Карим-бхая.

В свете того, что рассказали ему Мадира и Харини в Талашшуке про свою встречу с Илангованом…

– Махараджа, – начал Амир, вцепившись в поручень, не будучи в силах обуздать лихорадочное возбуждение. – Вы можете показать мне карту Внешних земель, оставленную у вас Мадирой?

– Думаю, да… – Орбалун задумался, почесывая бороду. – Ах, так она, кажется, у Карим-бхая. Теперь я припоминаю, что он попросил ее у меня перед тем, как вы отправились в Черные Бухты.

Догадка была верной! Вот мошенник!

Захлопав в ладоши, Амир залился таким громким хохотом, что Орбалун хмыкнул, сочтя, что молодой человек спятил. Амир наклонился, поднял горшок с мурайей, который перед тем пинал и оплевывал, расцеловал грунт и листья, потом вернул горшок в ряд с растениями.

– Амир, я что-то упустил?

Амир затряс головой, все никак не в силах унять смех. Ай да Карим-бхай, ай да старый пройдоха!

– Нет-нет, махараджа. Но я знаю, что должен делать. Мадира – мне следует пойти с ней. Она вошла во Внешние земли.